Премия учреждена в этом году в рамках культурной инициативы Laurentum и призвана обратить общее внимание на поэта или литератора, чьи произведения по своей культурной ценности и по осмыслению актуального положения дел отмечены особой значительностью в международной поэтической и литературной панораме, и вносят важный вклад в искусство, понятое как поиск предназначения. Впервые вручая Премию «ДАНТЕ АЛИГЬЕРИ», ее основатели намерены утвердить, как важную и почетную, ту перспективу, в которой человек обращается к миру поэзии и словесности, понятому как место, где проясняются (наводятся на резкость) великие и обыденные проблемы человеческого бытия. Это та область, где поколения, сменяющие друг друга, могут найти моменты общего узнавания и питательные соки для непрестанно обновляющегося поиска смысла.
«Для нас особая честь официально сообщить Вам, что группа специалистов Premio Laurentum, руководимая поэтом Давиде Рондоне, приняла решение в этом году присудить Вам вышеназванную почетную награду: Жюри заключило, что Ваши сочинения в совершенстве выражают поэзию как странствие к центру человеческого предназначения, обновляя опыт нашего высочайшего поэта Данте Алигьери».
Из ответного письма Ольги Седаковой членам жюри:
«Премия Данте Алигьери для меня великая радость и величайшая честь. Я не могу представить себе поэта, который мечтал бы о лучшей награде – и в то же время не испытывал бы огромного смущения, слыша собственное имя в соседстве с именем великого Флорентийца.
Поэзия двадцати минувших веков не знала более амбициозного замысла, чем замысел Данте. Рассказать весь мир, видимый и невидимый, тайны мироздания и человеческой истории, пережитые как личный опыт, как биографическую авантюру, в первом лице! Больше того: чувствовать себя одним из главных действующих лиц истории спасения, который призван «вывести живущих этой жизнью из нынешнего состояния несчастья и привести их к состоянию счастья»! «Да кто я такой, чтобы совершить это?» – спрашивает Данте в начале своего странствия. С еще большим основанием можем задать этот вопрос мы. Необходим некий Вергилий, побуждаемый некоей Беатриче, чтобы ободрить нас на такое. При том что европейская поэзия последующих за Данте веков (и русская поэзия как часть европейской) по большей части держалась «в стороне от Данте», не решаясь взяться за такую непомерную задачу, Данте оставался несравненным образцом того, чем может быть поэзия, когда она одушевлена истиной, «которая так нас возвышает».
Я взялась изучать итальянский для того, чтобы читать Данте в оригинале. Данте еще в юности увлек меня именно тем, о чем говорит формула награды: меня поражало явное присутствие некоего таинственного центра в каждом его слове, сравнении, мысли. Центра – или пламени, «древнего пламени», нового, единственно нового. Это пламя, которое сжигает все, что не чисто и и не вечно – и это центр, от которого зависит твое личное спасение или гибель. Данте уверен в том, что назначение человека – превосходить себя, transumanare, становиться новым творением. Необходимо идти к точке своего назначения. Недостаточно всего, что уже есть. И это христианское назначение, то есть не дело гордыни, а дело любви и послушания. Из этого следует идея поэзии не только как великого вдохновения, но и огромного труда, труда этического, культурного, интеллектуального, душевного. Я люблю в Данте поэзию осуществленную как героический акт. Это то, чего так не хватает нашей современности.
Историческое состояние поэзии 20 века (для русской поэзии я назвала бы его: поэзия после Мандельштама, поэта поистине дантовского) подсказывала мне, что в наши дни путь к дантовской интенсивности ведет не через большое эпическое повествование, а через малую форму лирики, сжатой до предела.».
Вручение награды прошло в Риме 12 декабря на историческом месте Храма Адриана на Пьяцца ди Пьетра. Небольшое видео вручения можно увидеть здесь. |
|
