Здесь, заговорив о красоте истины, мы касаемся важнейшего отличия дантовской идеи познания как назначения человека от той, что стала преобладающей в последующие века. Познающий человек Нового времени, вероятно, может сказать, как и Данте, что последняя цель его познания – истина. Но эту истину вряд ли он назовет прекрасной, и не ее красота привлекает его. Scientia potentia est, как сказано очень давно. Давно уже нас приучили думать, что истина необходима, но жестока, а если что прекрасно и утешительно – так это мечта, высокая иллюзия.
Тьмы низких истин мне дороже
Нас возвышающий обман.
(Пушкин)
Уверенность Данте в обратном, то есть в том, что прекрасна только истина, а любая иллюзия ослепляет и унижает человека, основана на его общей картине мироздания: его причине и цели. Оно вызвано к жизни Премудростью, Силой и Любовью, оно исполнено Славой, которая просвечивает где меньше, где больше начало Третьей Кантики), и замысел его не может быть иным как прекрасным и высоким. Оно призвано к полноте славы. Истина и есть выражение этого замысла. Чтобы понять правильный, то есть прекрасный смысл каждой отдельной вещи, необходимо видеть ее в этом свете замысла, Причины, Цели, «световой печати»...
Филологический факультет Владимирского государственного университета, 9 декабря 2013 года. |
