| Тристан и Изольда | Светлой памяти
Владимира Ивановича Хвостина
(1978-1982) |  |
| Вступление третье | Я северную арфу
последний раз возьму
и музыку слепую,
прощаясь, обниму:
я так любила этот лад,
этот свет, влюбленный в тьму.
Ничто не кончится собой,
как говорила ты, –
ни злом, ни ядом, ни клеветой,
ни раной, к сердцу привитой,
ни даже смертью молодой,
перекрестившей над собой
цветущие кусты.
Темны твои рассказы,
но вспыхивают вдруг,
как тысяча цветных камней
на тысяче гибких рук, –
и видишь: никого вокруг,
и только свет вокруг.
Попросим же, чтобы и нам
стоять, как свет кругом.
И будем строить дом из слез
о том, что сделать нам пришлось
и вспоминать потом.
А ты иди, Господь с тобой,
ты ешь свой хлеб, свой путь земной –
неизвестно куда, но прочь.
И луг тяжелый и цветной
за тобой задвигает ночь.
И если нас судьба вручит
несчастнейшей звезде –
дух веет, где захочет.
А мы живем везде. | |
 |
|
